Взгляд василиска - Страница 91

— Выгнали? — ехидно поинтересовался он у Ваньки.

— Откуда выгнали? — не понял тот.

— Ну, с флота, — охотно пояснил ему Сережа, — ты же теперь в извозчики подался? Тогда тебе надо форму сменить, а то, что за извозчик в бескозырке. Тебе теперь цилиндр надо лаковый, да кушак красный и бляху с номером!

— Да ты что такое говоришь, — изумился парень, да я… да ты знаешь кто я такой?

— Кофе ты подаешь господам! — отрезал Сережа, — моряк липовый.

— Что ты сказал? А ну как повтори!

— И повторю!

— Только попробуй!

— И попробую!

Через минуту они схватили друг дружку за грудки, и какое-то время, потолкавшись, сцепились по настоящему и принялись кататься по земле, отчаянно мутузя кулаками. Ванька был старше, на голову выше и сильнее, но гимназист ни за что не хотел уступить и отчаянно сопротивлялся. Наконец, кофишенку удалось взять верх и, оседлав противника, выкрутить тому руку.

— Сдавайся, — потребовал он.

— Еще чего!

— Землей накормлю, — посулил он побежденному.

— Что это здесь происходит? — раздался над драчунами строгий голос.

— Ай, тетенька пусти, — заверещал Ванька схватившей его за ухо женщине в одежде сестры милосердия.

— Гадкие мальчишки! — заявила им она и тут же схватила за ухо и второго, — как вы смеете драться подле госпиталя?

— Мила пусти, он первый начал!

— Как бы не так, это ты первый…

— Ничего не хочу слышать! Кругом война, каждый день умирают люди, а вы нашли себе развлечение — драку! Хороши нечего сказать!

— Тетенька пусти!

— Мила!

— Боюсь, я должен присоединиться к данным мольбам, мадемуазель. — Громко сказал не без интереса наблюдавший за расправой великий князь. — Мне надо ехать, а если вы оторвете ухо моему кучеру, его придется оставить здесь. Кроме того, ваш племянник, как я успел заметить, весьма достойный молодой человек и ему будет крайне затруднительно писать письма раненым, лишившись слуха. Кстати, могу я узнать, чем вызвана ваша к ним немилость?

— Эти гадкие мальчишки, устроили безобразную драку! — ответила девушка, едва к ней вернулось самообладание.

— Действительно, серьезная провинность, — покачал головой Алеша, — а можно узнать кто зачинщик?

— Я… я не знаю.

— И вы решили наказать обоих? Прелестно! Прямо как наш ротный командир в корпусе. Тот тоже никогда не утруждал себя разбирательствами и наказывал всех скопом, полагая, что таким образом воспитывает в нас товарищество.

— Но не наказывала я их, Просто попыталась разнять…

— Понятно, — кивнул великий князь и обернулся к своему слуге, — Иван, что случилось?

— Ничего, Алексей Михайлович, — пробубнил тот.

— То есть ты сидел на козлах, никого не трогал, и тут на тебя напали?

Увидев, что кофишенк насупившись молчит, Алеша продолжил:

— А может этот мальчик переодетый хунхуз и хотел нашу коляску угнать?

— Я не хунхуз, — изумленно воскликнул Сережа, — и коляска мне ваша не нужна!

— Значит, он напал на тебя? — обернулся к нему великий князь, — тогда его надо отдать под суд за нападение.

— Не надо никого отдавать под суд, — насупился гимназист, — я сказал ему, что он не настоящий моряк. Я первый начал.

— Вот как? А ты знаешь Иван, пожалуй, что Сережа прав. Настоящие военные моряки должны статских защищать, а не драться с ними. Пожалуй, рано я тебя на корабль взял, надо на кухню к отцу вернуть.

— Алексей Михайлович, — взмолился от открывшейся перспективы парень, — ваше высокоблагородие, дозвольте доложить. Я виноватый! Дразнил я его стрюцким… Простите, Христа ради, только не прогоняйте!

— Замечательно, то не было ни одного виноватого, то сразу двое. Что будем делать, Людмила Сергеевна?

— Мальчики, как вам не стыдно? — укоризненно сказала им сестра милосердия, — устроили драку из-за такого пустяка.

— Мила, я больше не буду, — повинился Сережа.

— Разумеется, не будешь! Вот скажу маменьке…

— Мила, не надо!

— Людмила Сергеевна, — тихонько обратился к девушке Алеша, — а может действительно не надо? Коль скоро наши архаровцы виноваты оба, то и наказать их надо одинаково, а у моего Ваньки только отец. Сирота он. К тому же зачем волновать милейшую Капитолину Сергеевну?

— Хорошо, но только в том случае если вы пообещаете не наказывать бедного мальчика.

— Клянусь!

— Вы смеетесь?

— Нисколько… Ну, разве что немного. Просто ваша расправа была так молниеносна и неожиданна… я даже понять ничего не успел, а вы уже их за ухо.

— Поработайте с мое в школе и не такому научитесь!

— О, сочувствую вашим ученикам…

— Вы опять?

— Ну, простите. Мне пора и… спасибо вам.

— За что, спасибо?

— За раненых, за уход за ними…

— Это моя работа.

— Честь имею!

— Прощайте.

Ванька снова занял место на козлах, а Алеша устроился на сиденье. Мальчишка тряхнул поводьями, и экипаж тронулся. Едва они проехали несколько саженей, великий князь обернулся и встретился с Людмилой глазами. «Какая славная девушка» — подумал он.

Иван тем временем сосредоточено правил лошадьми, наконец, не выдержав, он обернулся и попросил:

— Алексей Михайлович…

— Чего тебе?

— Архипычу не говорите!

— О как, а отца, как я погляжу, ты совсем не боишься?

— Батюшка простит, вы тоже, а вот Архипыч тот спуску не даст.

— Это верно… Ладно, что я зверь какой, не скажу.

— Благодарствую!

— Архипычу, говорю, не скажу. Я только Прохору по секрету, а уж он всем до сведения доведет!