Взгляд василиска - Страница 9

— Мила, как ты можешь так говорить! — воскликнула Капитолина Сергеевна, когда к ней вернулся дар речи. — Я тут из кожи вон лезу, чтобы вывести тебя в общество, а чем ты мне отвечаешь?

Надобно сказать, что Капитолина Сергеевна, хотя лучшие ее годы уже миновали, была дамой еще довольно видной. В молодые годы она ничуть не уступала в красоте своей младшей сестре, но раннее замужество и многочисленные семейные заботы оставили свой след на некогда прекрасном лице. Несмотря на это, она еще пользовалась вниманием мужчин, в особенности с учетом того, что последних в Порт-Артуре было серьезно больше чем дам. К тому же из последней поездки она привезла совершенно замечательное платье, в котором ее еще никто не видел. И предстоящий бал был вполне достоин того, чтобы явить его городу и миру. Можно ли осуждать милейшую Капитолину Сергеевну за эту ее маленькую слабость? Не говоря уж о том, что она, действительно переживала за младшую сестру и всячески пыталась найти ей достойную партию.

— Я, так стараюсь для тебя, а ты… неблагодарная!

После этих слов на глазах чиновницы показались слезы, и она отвернулась, чтобы не видеть лица людей, не ценящих ее усилий.

— Мама-мама, почему ты плачешь? — с этими словами к ней подбежал десятилетний мальчик в гимназическом мундире. — Мамочка, тебя кто-то обидел?

— Нет, Сереженька, я не плачу, но твоя тетя, меня действительно обидела!

— Не может быть, — простодушно удивился мальчик, — разве Мила может кого-нибудь обидеть? Она же добрая!

— Нет, вы только послушайте, что говорит этот невоспитанный ребенок! — Воскликнула мадам Егорова, — значит Мила добрая, а его мать, которая ночи не спала, растя это неблагодарное чудовище, таки, злая!

Всякий раз, когда Капитолина Сергеевна волновалась, в ее прорезался речи одесский говор, которого она немного стеснялась. Но тут, сами понимаете, было не до стеснения. Впрочем, нарушители ее душевного спокойствия уже раскаялись и кинулись обнимать свою мать и сестру, пытаясь успокоить проснувшийся вулкан.

— Капочка, родная моя, ну что ты такое говоришь, мы все тебя очень любим. И я, и Сережа, и Ефим Иваныч! Просто я не хочу замуж. Ну, сама посуди, если я выйду замуж, я ведь не смогу жить тогда с вами. А как же я без тебя и без Сережи?

— Ну что вы со мной делаете? — Горестно вздохнула мадам Егорова, заключив своих беспутных родственников в объятия.

— Мамочка — мамочка, я тебя очень люблю, только не говори так больше! — Повторял Сережа, заглядывая в глаза матери.

— Я тоже тебя люблю, мой мальчик, — сменила гнев на милость Капитолина Сергеевна, и твою тетю тоже люблю, а она этого совсем не ценит!

— Ценю, ценю моя дорогая!

— Кстати, я ведь рассказывала тебе, что мы с Фимой познакомились с одним молодым офицером флота?

— С офицером флота? — восторженно воскликнул Сережа, обожающий все, что связано с морем, и тут же продолживший с истинно детской непосредственностью, — Мила, вот бы было здорово, если бы ты вышла замуж за флотского!

Людмила Сергеевна, удивленно посмотрев на племянника, не выразила ни малейшего энтузиазма по этому поводу, а вот ее сестра не удержалась.

— Вот видишь! Устами младенца глаголет истина! Даже ребенок понимает…

— Не хочу, ничего, слышать! — строго отвечала им потенциальная жертва уз Гименея и добавила с укоризной глядя на племянника, — предатель!

* * *

Многочисленный молебны, торжественные обеды и прочие праздничные мероприятия, до того утомили великого князя что к началу бала он чувствовал себя совершенно разбитым. Уйти, впрочем, не было никакой возможности, и Алеша стойко нес свой крест. Открывался бал торжественным полонезом. В первой паре встал сам наместник, пригласивший к танцу жену военного коменданта Веру Алексеевну Стессель. Не старая еще генеральша была негласной главой здешнего дамского общества и приняла приглашение как должное. Следующее место по праву принадлежало Алексею Михайловичу и он, чувствуя себя под испытующими взглядами дам голым, пригласил дочку генерала Белого — Лидочку. Взгляды прекрасной половины общества скрестились на мадемуазель Белой, как лучи прожекторов на вражеском миноносце. Лорнеты стали неуловимо похожи на новейшие оптические прицелы, сузившие зрачки очаровательных дамских глаз прильнули к ним, и в воздухе неуловимо запахло порохом.

Впрочем, Алеша и восторженно глядящая на него Лидочка не обращали на это ни малейшего внимания. Грянула музыка и пары пришли в движение.

— Спасибо вам, — доверчиво шепнула девушка своему кавалеру во время поклона.

— За что? — удивился Алеша.

— Это мой первый бал и я очень боялась, что меня не будут приглашать.

— Ну, уж это решительно невозможно, — вежливо ответил великий князь.

— Вы так думаете?

У молодого человека язык не повернулся сказать Лидочке, что на балу явный некомплект дам и что остаться без кавалера не удалось бы и последней дурнушке. Вместо этого он улыбнулся и шепнул девушке: — «Я уверен».

После полонеза последовал вальс, затем полька, затем еще что-то. Алеша не ошибся, говоря, что Лидочка не останется без кавалеров, но сам этого уже не увидел. Воспользовавшись первой же возможностью, он отошел в сторону и вскоре покинул бал. Можно было взять экипаж наместника, но воздух был так свеж, луна светила так ярко, а снежок так приятно хрустел под ногами, что молодой человек решил пройтись. К тому же, дворец наместника вплотную примыкал к старому городу, и идти до дома было совсем не далеко. Мысль о том, что это может быть не безопасно, не мелькнула в голове великого князя. Впрочем, в честь праздника количество патрулей было удвоено, так что в городе действительно было все спокойно. Идя прогулочным шагом, Алеша и думать забыл о бале, о празднествах и молебнах. Завтра он вернётся на броненосец и продолжится та жизнь, которая ему очень нравится. Он будет стоять на вахтах, командовать матросами, учить их стрелять из пушек. Иногда появляться на берегу, где в домике с загнутыми вверх углами черепичной крыши его будет ждать Кейко.