Взгляд василиска - Страница 48

— Просигнальте Эссену, чтобы уходил, — глухо проронил Кроун, — если он приведет на помощь «Баяна» с «Аскольдом», то может и….

Слова капитана второго ранга прервал выстрел с японского крейсера, баковое восьмидюймовое орудие «Касаги» начало пристрелку. Однако, как ни старались японские артиллеристы, но попасть у них не получалось. Огромный столб воды всякий раз поднимался вдалеке от русских кораблей и потому не наносил никакого вреда. Кажется, это поняли и японцы и постарались пойти на сближение. Само собой получилось что противоборствующие крейсера разбились на пары и принялись обмениваться залпами. Эссен наконец сам решил прибавить ход и вместе с «Внимательным» пробиться за подмогой. За ним сразу рванулся «Иосино» с двумя миноносцами, а «Касаги» со второй парой вплотную занялись «Боярином». Скоро дистанция сократилась, и можно было ввести в действие орудия среднего калибра.

— Михаил Николаевич, а что если нам попробовать наш метод? — Крикнул Алеша артиллеристу.

— Боюсь сейчас не до экспериментов, — пробурчал тот в ответ, но затем махнул рукой, — а… хуже не будет!

Метод, о котором говорил великий князь, заключался в следующем. До сих пор, пристрелку обычно вело одно орудие, и лишь нащупав дистанцию, верные данные передавались на остальные пушки. Алеша, внимательно следивший за всеми новинками в военно-морском деле и много размышлявший над полученной информацией, предложил вести пристрелку не менее чем тремя-четырьмя орудиями. Компенсируя, таким образом, неизбежный разлет снарядов в эллипсе рассеивания. В бортовом залпе «Боярина» было как раз четыре стодвадцатимиллиметровки и после первого залпа данного с заведомым недолетом перед вражеским крейсером вскипели четыре столба воды. Но русские комендоры уже приподняли прицел и дали еще залп, но уже с перелетом. Частая гребенка водяных всплесков поднялась за корпусом «Касаги». Сложности добавляло то, что на маленьком крейсере не было приборов управления огнем, и команды приходилось отдавать голосом, однако тренировки, начатые еще в гавани, сделали свое дело и, когда русские артиллеристы нащупали дистанцию, очередной залп поднял столбы воды вокруг вражеского корабля.

— Накрытие, — изумленно прошептал Алеамбаров, — будь я проклят, накрытие! Беглый огонь!

Теперь, когда дистанция была нащупана, нужно было выпустить как можно больше снарядов и тогда количество должно перейти в качество. Выстрелы загрохотали один за другим, к общему веселью присоединились семидесятипятимиллиметровые пушки. Впрочем, японцы не собирались облегчать жизнь русским артиллеристам и, получив несколько попаданий, «Касаги» попытался сбить им пристрелку, проделав коордонат.

Однако тем самым японцы сбили пристрелку и себе, так что море перестало вскипать возле маленького русского крейсера. Не говоря уже о том, что отступление гораздо более крупного японца выглядело не слишком героически.

Выйдя из-под накрытий «Касаги» снова попытался обрушить на «Боярина» оказавшегося непростым противником всю мощь своей артиллерии. Но странное дело, русский крейсер продолжал, как заговоренный идти между огромных всплесков вздымаемых снарядами могучих восьмидюймовок ловко огрызаясь при этом. А остальные пять участвовавших в залпе скорострельных стодвадцатимиллиметровых орудия не имели решающего превосходства над артиллерией русского корабля. Увы, увлеченные бумажными характеристиками японцы, заказывая эти крейсера, упустили, что небольшое водоизмещение не позволит им быть устойчивыми артиллерийскими платформами для столь тяжелых орудий. А любое попадание в верхнюю палубу выведет из строя сразу несколько тесно стоящих там скорострельных пушек. К тому же малорослые японцы, будучи не в состоянии в течение долгого времени управляться с тяжелыми снарядами имели обыкновение складировать изрядный запас для крупнокалиберных орудий. В этот день это сыграло с ними злую шутку. Каждый раз маленький русский крейсер пристреливался быстрее своего оппонента и заставлял его отступить, сбивая пристрелку. Наконец один из снарядов разорвался на станке баковой пушки в момент заряжания. Взрыв воспламенил шелковые картузы с порохом и вызвал детонацию лежащих на стеллаже снарядов. Ужасный взрыв потряс носовую оконечность и смахнул за борт крылья ходового мостика, а так же вывел из строя всех находящихся в боевой рубке. Вдобавок ко всему вспыхнул пожар и окутанный клубами дыма с вырывающимися из него языками пламени неуправляемый японский крейсер стал сваливаться в циркуляцию.

— Чем это мы его? — удивленно спросил Кроун, вытирая пот.

— Не знаю, — выдохнул великий князь и, стащив с головы фуражку, взлохматил волосы. — Но полыхнуло знатно!

Впрочем, накатившая слабость длилась недолго, и через секунду Алеша уже обычным голосом обратился к вахтенным.

— Отправить посыльных, выяснить повреждения!

Повреждения, на удивление, были не велики. Прямых попаданий за исключением нескольких малокалиберных снарядов не было. Один из них разбил шлюпку по левому борту, другой перебил штуртрос, третий проделал небольшую дыру в средней дымовой трубе. Разрывавшиеся от удара в воду японские снаряды засыпали крейсер осколками, многие матросы были ранены, но тяжелых, к счастью, не было.

Впрочем, бой еще был не закончен. На «Иосино» поняли что «Новика» им не догнать решили предпочесть синицу в руках, журавлю в небе и развернулись, желая вместе с «Касаги» добить «Боярина». Тем больше было удивление японского командира, когда он увидел что навстречу ему идет внешне невредимый русский крейсер. Поначалу он даже не сообразил что это «Боярин», дав обнаглевшему великому князю подойти на короткую дистанцию и лишь когда тот начал пристрелку убедился в своей ошибке. Впрочем, на этот раз фортуна изменила русским артиллеристам. Единственное попадание случилось в самом начале, когда летевший с перелетом снаряд навылет пробил трубу эльсвика. Зато тот в ответ разбил шестидюймовым снарядом на русском корабле кормовую штурманскую рубку, а его осколки выкосили расчет ютового орудия. Затем последовало еще несколько попаданий и близких разрывов, но к счастью малокалиберными снарядами. Возможно, дело кончилось бы плохо, но Эссен, увидевший, что японец возвращается, также развернул своего «Новика» и пошел на выручку своему товарищу. Увидев мчащийся к нему на всех парах русский крейсер, японцы не стали далее искушать судьбу и вышли из боя.